Lenin`s milky way 

Предыдущая глава

В начало

Увлёкшись необходимым для понимания сути истории Охранного Отделения описанием части жизненного пути и служебной карьеры Рачковского, мы проскочили разом на пару десятков лет вперёд: от момента создания Плехановым своей группы до первой русской революции. Но как раз в этой части истории государства Российского начинаются такие ребусы, что простое поступательное скольжение по ней уже не даст возможности понять суть происходящих событий.

Именно этим обстоятельством и пользовались советские историки, составлявшие карту исторического маршрута для школьников и студентов ВУЗов. За прямолинейным и простым изложением ключевых событий можно скрыть множество взаимосвязей, проявляемых и понятных до конца лишь при возвратно-поступательном изучении этого периода. Такого рода особенности "расшифровки" настоящих намерений исторических героев, впрочем, случаются постоянно. Но как раз в последние десятилетия перед первой социалистической революцией такая особенность созидания истории становится для служб внутренней безопасности империи настоящим неотъемлемым правилом.

Многомерная политическая матрёшка, паутина смысловых слоёв и намерений, ложное, выдаваемое за истинное и наоборот. Тёмные силы на службе светлых, в то же время уничтожающие всё честное и светлое и... одновременно уничтожающие при этом свою основу и базис, сами, не ведая того, готовящие свою погибель.

Ничего однозначного, ничего определяемого точно на момент события. И даже сейчас нельзя с полной уверенностью охарактеризовать окончательно тот или иной персонаж этих десятилетий. Можно только предполагать, но точных и неопровержимых доказательств в доступных для всех разделах архивов пока нет. И, скорее всего, ещё долго не будет.

Теперь, пожалуй, вернёмся к той важнейшей точке истории российского коммунистического движения, на которой мы остановились: группа "Освобождение Труда" и дальнейшее развитие русского марксизма через призму работы Охранного Отделения.

Напомню, что группа основана бывшими народовольцами: дворянами, и евреями, как ни странно выглядит такое сочетание для той поры. Очень много странностей на политическом пути у всех основателей русского марксизма, говорящих о прямом и непосредственном участии спецслужб  в этом процессе.

Советские историки очень скупо освещают деятельность "Группы..." практически по всему периоду её существования. В основном, это была работа над теорией правильного переноса идей Маркса на почву России, совершенно не соответствующей требованиям марксизма. Пролетарские методы борьбы в аграрной стране с неграмотным населением- безнадёжная задача!

Наиболее значима, пожалуй, в трудах Плеханова и его товарищей, критика народничества  и полный разрыв с этим течением, из которого вышли все основатели российского научного социализма.  Окончательный идеологический разрыв произошёл лишь спустя десяток лет после основания "Группы". Но, отрицая методы террористической направленности в классовой борьбе, и пропагандируя гораздо более мирный подход к изменению государственного строя, (что очень совпадало с задачами Охранного Отделения), плехановцы так же нещадно критиковали позиции экономистов и ревизионистов, сводивших классовую борьбу к элементарному соглашательству с буржуазией и монархией.

Капитализм должен быть сметён! И должна быть установлена диктатура пролетариата. Такое требование уже никак не совпадало с потребностями в "ручной оппозиции" российским правящим классам и, в первую очередь, с безопасностью царского дома. Но, как ни странно, Плеханов и его соратники продолжали свою работу, создавая свои, действенные и работоспособные для условий России теории и программы.

И никакие Рачковские не могли - или не смели? - им мешать.

Тем не менее, вопрос о настоящей классовой борьбе - не на бумаге и не в теории в Швейцариях, а в реальных условиях на земле Российской Империи возник благодаря не самим плехановцам, а их последователям, членам организованных "Группой..." других организаций - главным образом, "Русского Социал-Демократического Союза" (1888).

Всего за год до этого Владимир Ульянов закончил гимназию. И тогда же (1887) был казнён его брат - Александр, народоволец-террорист. В том же 1887 Владимир поступает в Казанский университет, в котором вступает в народовольческий кружок, принимает участие в студенческих волнениях, попадает под репрессии Александра III, вступает в марксистские кружки, но остаётся убеждённым народовольцем до 1892 года.

 

Репрессии заключались в исключении из университета, в запрете на жизнь в Казани, ссылке в деревню Кокушкино (к родственникам). В 1889 он становится практически владельцем 90 с лишним гектаров земли в имении Алакаевка, купленных ему матерью. Этот момент биографии уже заставляет задуматься... (глава "От Петра до Ленина").

В эти пять лет он знакомится с трудами Плеханова, и его видение путей борьбы "за счастье народа" постепенно трансформируется от народовольческих к социал-демократическим.

И только с 1893 года появился Ульянов - социал-демократ. В следующем, 1894 году, появляется и его кредо: коммунистическая революция под руководством пролетариата.

"...Русский рабочий, поднявшись во главе всех демократических элементов, свалит абсолютизм и поведёт русский пролетариат (рядом с пролетариатом всех стран) прямой дорогой открытой политической борьбы к победоносной коммунистической [мировой] революции..."

Именно - революция, а не тред-юнионистская борьба, не выторговывание мест в парламенте, не долгосрочное просвещение масс для повсеместного роста грамотности и сознательности.

Как видим, знаменитое "Мы пойдём другим путём", сказанное Володей матери якобы в мае 1887 года, сложилось в его сознании намного позже.

Да, это не народовольческий бомбизм. Но и совсем не та позиция, которая устроила бы правящую монархическую аристократию - да и не монархическую, а буржуазную она тоже никак бы не устроила. Взгляды Ульянова были более радикальны, чем взгляды Плеханова, и представляли угрозу, в том числе, и зарубежному капитализму.

В том же 1893 он переезжает в Петербург, где начинает активно писать труды по марксистской политэкономии, истории русского освободительного движения, истории капиталистической эволюции русской пореформенной деревни и промышленности. При этом написанное Ульяновым издаётся, причём легально, с согласия цензуры. И там же, в Петербурге, он начинает обрастать единомышленниками. Так зарождается ядро его будущей партии.

 

Так гласит официальная история. Но, возникает вопрос.

Каким образом труды такого рода, молодого поднадзорного и неблагонадёжного Ульянова издают легально в столице? И почему Охранное Отделение смотрит сквозь пальцы на все его знакомства, дружбу и сотрудничество с такими же, как он, неблагонадёжными и революционно настроенными личностями?

А через два года 25-летний помощник адвоката Ульянов едет... путешествовать за границу. Опять же, по официальной версии, он не мог получить на эту поездку деньги от матери - не слишком богато она жила. На указанной должности в то время можно заработать на вполне нормальную жизнь в столице - но на турне по Европе? Для этого нужно быть не помощником, а вполне зрелым, востребованным и успешным адвокатом, как минимум.

Может быть - гонорар за успешное издание собственной публицистики? Интересно, каким тиражом тогда издавались его сомнительные для правительства и цензуры труды?

Тем не менее - Щвейцария, Германия, Франция. Где он встречается с наиболее известными революционерами-теоретиками того времени: Плехановым, Либкнехтом, Лафаргом (родственником Маркса). Удивительно, как он при этом не познакомился и с Энгельсом... а ведь можно было!

Вернувшись в Петербург, он сразу становится уже не просто публицистом - а полноценным организатором партии, точнее - объединённой сети кружков марксистов "Союз за освобождение рабочего класса".  Разрозненные до той поры марксистские организации сразу же признают главенство и лидерскую роль молодого помощника адвоката, который за границей познакомился с Плехановым. Но теперь он не чурается либеральной буржуазии, а главной целью объявляет свержение самодержавия.

Видимо, за оглашение в листовках и прокламациях такой цели в конце 1895 его и других его товарищей арестовывают.

Как это ни странно - Владимира Ильича год и 4 месяца держат в ДОПре (Доме Предварительного Заключения) на Шпалерной, 25, камера 193 - в образцовой на тот момент тюрьме.

 

За взгляды? Это совершенно не характерно для стиля работы охранки того времени. Достаточно вспомнить освобождение Дрентельном из-под стражи Льва Мирского - террориста, устраивавшего покушение на того же Дрентельна. Хотя это и было намного раньше, но всё-таки... Почти полтора года в тюрьме не за бомбы, а за взгляды? Или в тех листовках было нечто такое, что не соответствовало понятию "революция", да ещё и в достаточно отдалённом будущем?

Тюрьма была для него не сроком, а предвариловкой. То есть, Ульянова там держали, пока шло следствие по делу. В этот период его несколько раз допрашивают, если можно так сказать. Доступны протоколы допросов, которые больше напоминают объяснительные. Читая их, возникает ощущение, что следователь по этому делу старался не выбить из молодого помощника адвоката признательные показания, а наоборот - всячески подсказывал, как превратить дело в пшик.

Где нужно "забыть чемодан", где написать "не знаю, меня там не было", где просто тупо отрицать знакомство с кем-то. Участливый такой следователь. Полковник полиции Клыков, которому помогал зампрокурора Кичин.

Даже в наше демократическое время нужные следствию показания, в которых подследственный вспомнит всё, что нужно для пожизненного заключения, выбиваются за один подход. А после этого подследственный может уже ничего не помнить отбитыми галошей мозгами: это становится неважно.

Здоровье будущего вождя пролетариата во время заключения ничуть не пошатнулось. Ни физическое, ни умственное. Зато прошло желудочное заболевание - он ежедневно пил минеральную воду, доставляемую ему из аптеки.

С этим пребыванием в тюрьме связана история со съедобными чернильницами: Владимир Ильич, находясь в камере, делал чернильницы из хлебного мякиша, заливал их молоком и писал между строчек писем какие-то указания товарищам на волю. Когда письмо держали над свечой или проглаживали утюгом, невидимые строчки проявлялись.

 

А когда в камеру совался надзиратель, Ульянов съедал "чернильницу". Я бы не стал даже вспоминать этот миф, если бы он происходил от антисоветчиков - но, простите, я ведь его слышал ещё в детстве, во время экскурсий с классом по ленинским местам, от наших, советских экскурсоводов... И сам экспериментировал с подобной тайнописью. Получалось.

Зачем его держали в тюрьме, если он всё равно осуществлял руководство своей организацией оттуда? Я не верю, что Охранное Отделение, в ведомстве которого находились все политзаключённые того времени, не знало о таких способах невидимого письма. Перлюстрация и криптография были прекрасно развиты в этой службе ещё со времён Бенкендорфа.

Да и молоко в тюрьме... Правда, историки сообщают, что тогда оно было положено заключённым. Но сомнительно.  К тому же, сам Ульянов впоследствии сообщал, что именно в ДОПре смог перечитать просто гору нужной ему литературы, которая вряд ли была в тюремной библиотеке. И всё это - в камере-одиночке. Странно, очень странно. Ну не вяжется эта история с образом царской тирании!

Но Владимир Ильич в заключении писал не только молоком между строчек - он начал там же работу над "Развитием капитализма в России" - книгой в 8 главах, довольно-таки объёмным трудом. Как сами понимаете, в нём вряд ли можно найти мысли, радующие правящий в то время класс. Получается, что камера для него была ничем иным, как настоящим рабочим кабинетом, в который надзиратели приносили молоко, минералку и нужную для создания антиправительственных трудов литературу.

 

С прогулки. 1886.

Тюрьма или всё-таки филиал института Странника?

Год и 4 месяца - это был не приговор, а предварительное содержание перед судом. По которому Ульянову дали 3 года ссылки в Сибирь, в Шушенское. Где не запрещали ни писать труды, ни отправлять, ни получать письма. Там же он обвенчался с Надеждой Константиновной Крупской, и местный полицейский, надзирающий за ссыльнопоселенцами, весьма содействовал этой свадьбе: Крупская приехала к Ульянову из Уфы, где тоже... отбывала ссылку. Такое вот свободное перемещение по стране осуждённых опасных политических преступников.

Что ещё более примечательно: свадьбе изначально содействовал... министр МВД Горемыкин, благодаря личному разрешению которого Н.К. и смогла поехать в Шушенское.

А после свадьбы она имела право остаться проживать с мужем. Владимир Ильич, и Надежда Константиновна получали от царского правительства по 8 рублей ежемесячно - как политические ссыльные. Что вызывало зависть местных крестьян, для которых и 3 рубля на всю семью в то время были весьма внушительной суммой. 

О том, как питался, охотился Владимир Ильич в ссылке, как дружил с товарищами по своему "Союзу", сосланными вместе с ним, как читал, отдыхал (от чего?) и писал свои труды, как думал выписать из столицы охотничьего пса... можно найти массу сведений. По нашим понятиям, под Минусинском он просто провёл три года в сибирском курорте деревенского типа.

Именно там он заканчивает начатую в тюрьме книгу, и она легально (!) издаётся в Петербурге ещё до окончания ссылки, в 1899г.

Кроме завершения "Развития капитализма" Владимир Ульянов в Шушенском пишет ещё более 30 работ по развитию революционного дела в России. И то, что он пишет, не прячется в тайге, а оперативно отправляется в столицу и распространяется среди российских революционеров.

Литература, необходимая молодому - ему ещё нет и 30 лет - марксисту Ульянову, свободно доставляется из Красноярска, и с Большой Земли.

"Царское правительство" создало идеальные условия для работы по созданию действенной теории революционного движения.

Вы всё ещё думаете, что это делало "царское правительство"? Или - что всё так само собой получилось?

 

 «Так живо встают перед глазами те времена первобытной цельности, радостности существования. Все какое-то первобытное — природа, щавель, грибы, охота, коньки, тесный близкий круг товарищей-друзей, совместные прогулки, пение, совместное какое-то веселье..» (С) - Н.К. Крупская.

Получается, что как только Ульянов заявил о себе, как о достаточно серьёзном теоретике научного коммунизма и хорошем организаторе, как о политическом деятеле-оппозиционере, способном ставить конкретные задачи и создавать вполне реальные планы в области коренных изменений социального строя державы, то сразу же "противниками перемен" создаётся для него и его соратников... режим наибольшего благоприятствования, при котором он с товарищами помещаются в максимально комфортные и безопасные для творчества такого рода условия.

Так поступать со своими врагами, даже идейными, может только полностью сумасшедшая система. Но царский режим не был сумасшедшим. И в Охранном Отделении работали очень здравомыслящие люди. У которых, по большому счёту, цели не слишком совпадали с царскими, но совпадали с ленинскими - только так можно объяснить все эти странности дела Ульянова.

Будущего вождя мирового пролетариата тщательно берегли и ему помогали! Вот что это было на самом деле.

Но эта помощь маскируется под "репрессии" со стороны царизма. И маскируется очень небрежно.

А по окончании ссылки Ульянов становится Лениным и эмигрирует за границу - продолжать революционную деятельность. "Уходит из-под носа Охранного Отделения".

Как ушли в своё время Плеханов, Дейч, Засулич, Кропоткин - и многие другие деятели революционного русского движения. Ушли из-под носа с прекрасными легендами борцов с царизмом для теоретической работы на будущее России. Работы, направляемой аристократами из того же отделения. И с полным запретом для всяких Рачковских их трогать издалека даже пальцем.

У этого отделения из-под носа без его ведома никто не уходил.

А для Владимира Ильича Ульянова-Ленина, как мы видим, был подготовлен свой путь. С хлебными чернильницами, заполненными молоком.

Млечный путь Ильича.

А. Степанов © При размещении на других ресурсах ссылка обязательна.

Продолжение следует.